002

Служба времени
(посмотреть в формате PDF)

	Во дворе Главного здания Университета, рядом с Ботаническим садом, есть двухэтажный дом, построенный в конце прошлого века первым директором университетской обсерватории Сергеем Павловичем Глазенапом. Возле этого дома, в густом саду, стоят башни, павильоны и астростолбы. В наше время там было царство астрометрии, и царствовал в нем доцент Александр Васильевич Ширяев. Он воспитал не одно поколение астрометристов, которые заканчивали Университет в послевоенные годы. А.В. Ширяев был яркой и неординарной личностью, обладал огромной эрудицией и фанатично любил свою науку. Этого же он требовал и от своих учеников, которых он тоже любил и к которым был очень пристрастен. Нам он читал курсы сферической астрономии, общей астрометрии и вел то, что никто из нас никогда не забудет – астрометрическую практику.
P.S. Вот дом, что выстроил Глазенап, В котором время так бурно неслось, Который нам покинуть пришлось, В котором вечно помнят огни Наши ночи и наши дни, В котором стены слыхали не раз, Как нам трудно было подчас, Который хранит в четырех стенах Наши надежды и нежность, и страх, В котором каждому было любо Спать до утра, завернувшись в тулупы, Который приятно опять и опять С теплотою без устали вспоминать – Тот дом, что выстроил Глазенап.	Вот дом, что выстроил Глазенап А вот бузина, Которая выросла возле окна Дома, что выстроил Глазенап. А это – высокая старая башня, В которой скрипит заржавевший штурвал, В которой из нас кое-кто наблюдал Возле дома, что выстроил Глазенап. А это – башня другая, В которой летом, в позапрошлом году, Четыре столба у всех на виду Торчали ночью в тенистом саду Возле дома, что выстроил Глазенап. А это – труба от самовара, Который всем самоварам не пара, И называется АЭРОПРИБОР, Который выносится часто на двор, Присоединяется к этой трубе И устанавливается на столбе Возле дома, что выстроил Глазенап. А это – дыра в потолке, От которой держаться всем вдалеке В доме, что выстроил Глазенап. А это – длинные провода, Которые в дыру уходят туда, Откуда вопли несутся всегда В доме, что выстроил Глазенап. А это – Мария Прокофьевна, Которая вечно смотрит хитро, С которой ухо держать востро В доме, что выстроил Глазенап. А это – злой Шеф, Который вечно на всех кричит, Который часто на нас ворчит, Который на двух этажах торчит Дома, что выстроил Глазенап. А это – студенты-астрономы, Которые с шефом отлично знакомы, Которых он часто исправно ругает, Которых он иногда не замечает, Но которые любят все равно Мимо идя, заглянуть в окно, Зайти, поработать, поболтать, На башне ночью понаблюдать, Если надо, Шефа поймать, А если надо, от Шефа удрать В доме, что выстроил Глазенап. Е. Прудникова, 1967-68 г.

Изречения А.В. Ширяева • Глазенап был близок к придворным кругам и умер в 90 лет. Воспитывая великого князя Георгия, он ездил вместе с инструментом Репсольда по Крыму и построил три башни: одну в Абастумани, другую в Думкино, а третью – в пятнадцати метрах отсюда. • Роль личности в наблюдениях очень велика. Можно ли свести "коня и трепетную лань", придав им разные веса? • Что каталоги! – СИСТЕМЫ гибнут из-за собственных движений... • Маскелайн уволил помощника из-за большой личной ошибки... • В 20-х годах Штремгрен зарегистрировал ? Lyrae чудовищной синусоидой... • Со времен Людовиков во французском языке существовало слово "relais", которое до изобретения электричества обозначало просто "место смены лошадей" • Курс Агекяна был взят в Пулково полным составом, исключая тряпку и дворника.
	• В конце лекции сделан экскурс по астрометрическим обсерваториям мира. Держа в руке "Definition de la secondе", лектор долго говорил о Марковице, о сборнике «Who is who?», о маркизе Помпадур, о мольеровском герое, который лишь в сорок лет узнал, что говорит прозой, об утечке мозгов из Англии, об Алле Генриховне, которая знает много языков, но говорит на них одни и те же глупости, и закончил тем, что введение новой, цезиевой секунды было отклонено 12-ю голосами против 8. • После перерыва лектор ищет тряпку за щитом, находит ее в другом углу аудитории и во второй раз в этом семестре говорит о том, что обычно тряпка бывает на люстре... • При взятии среднего лектор хвалит счеты, бухгалтера, корову Рыжуху, игру в рулетку, хулит арифмометр со спицами. Из аудитории через голову студентов ему плывут счеты, на которых он лихо начинает отсчитывать: «руб 28, руб 15» и т.д. • ...Потом лектор вспоминает Остапа Бендера, называет себя болваном, стирает верхнюю строчку и переписывает результат вот так: lg m = lg Ctg t. • "Гении бывают доброкачественные и злокачественные". • "Солнце – вещь общедоступная, ширпотреб".

• «Астрометрия – скромная девушка в шароварах, астрофизика – привлекательная дама в мини-скерт». • "Я не помню, что я читал, но лекций достаточно". • "Всякий новый метод изгоняет старые ошибки на новое место" • "Земля продолжает болтаться неизвестным образом!" • "К сожалению, я должен отвлечься от истории и сказать несколько слов о методе". (Выписано из конспекта Л.И. Ягудина) • "Геодезия – наука уцененная". • "Что такое ваша "Теоретическая астрофизика"? Это решение одних и тех же интегро-дифференциальных уравнений с бесконечным варьированием начальных и конечных условий". • "У каждой науки есть свои задворки, где валяются ржавые консервные банки и дохлые кошки" • "Сейчас нет интеллигенции, одна образовенция". • "Поставьте его на каталожное место". • "Бесконечно большое число бесконечно малых обязанностей". • "Есть три степени свободы: диплом кандидата наук, диплом доктора наук и партбилет". • "Если вам сейчас поставить пять, то нужно немедленно ввести оценки "шесть", "семь" и "восемь". • Алидада и сорок микрометров (исследование инструментов). • Стоит Улита у теодолита, страдая от радикулита. • Ось на авось (поверка инструмента). • Углубляться в глупь. • У вас все цифры – арапские (после проверки вычислений). • Кварцевые часы с кукушкой, выдающей "ку-ку" с точностью до 10-9 • Предупреждение: с 18 до 24 часов синус отрицателен. • "Женитесь после практики!" – вот так афористично Александр Васильевич отреагировал на оформление матримониальных отношений в нашей группе во время астрометрической практики 1965 года • "Когда-то они встречались в верхней кульминации". • "Цапфы меняют лагеры, как кавалеры меняют дам". • "Это плод какого несварения?" • "Нет умной головы, не увлеченной астрофизикой!" • "Сдавать экзамен вы будете поштучно. Будет сделано разбиение на два полупорядочных множества. Каждый выучит и мне обратно расскажет". Лекция Из письма И. Левошкиной В 3-30 начал свою лекцию А.В. Ширяев. Сегодня он был в ударе: рассказывал обо всем. Он говорил о склепах, изобретении хронометра, войне 1814 года, пакетботах, изображал, как моряк смотрит в трубу во время качки, рисовал на доске географическую карту, потом изображал Гамбург с предместьями, говорил о Трафальгаре. Потом всей группой с А.В. Ширяевым во главе подсчитывали, когда изобретены пароходы, и могли ли возить хронометры на пароходе в 1814 году. Со всего мира собрали хронометры (набрали 78 штук) и зачем-то возили с места на место: из СПб в Гамбург по суше и по морю – 8 раз туда и обратно! Два раза в сутки производили сличения. А хронометры собирали, "как хозяйка собирает для свадьбы тарелочки, вилочки у соседей". Потом он сравнивал предместья Гамбурга с Дачным, Сосновой поляной, Стрельной и хихикал. А сначала, еще прежде, чем начать лекцию, сказал, что надо подождать Левошкину. "Мы с ней вместе ехали, она придет". Я, действительно, пришла, но немного погодя. Подождали – смех. Оказывается, А.В. Ширяев работал над долготами, а это всегда было секретно, как и сейчас. Публиковать нельзя, вот он и пострадал (по его собственному выражению). Говорят, что раньше, в XIX веке, звание "член бюро долгот" было весьма почетным – как сейчас академик. Членами этого Бюро были Даламбер, Лаплас, Гаусс и т.д. Это лекция длилась 1 час 30 минут... Летняя практика Александр Васильевич Ширяев очень любил своих студентов, а летняя практика по астрометрии, наверное, у всех осталась в памяти как особое время в нашей пятилетней студенческой жизни.

Вот программа этой практики:
^{– Определение широты места наблюдения по измерениям зенитных расстояний Полярной звезды. – Определение широты места наблюдения по измерениям зенитных расстояний южной звезды. – Определение азимута земного предмета по наблюдениям Полярной звезды. – Определение азимута земного предмета по наблюдениям Солнца. – Измерение широты места наблюдения по методу Певцова. – Измерение широты места наблюдения по методу Талькотта. – Измерение долготы места наблюдения по методу Цингера. – Определение поправки часов из наблюдений на пассажном инструменте. – Определение расстояний между нитями окулярного микрометра. – Определение цены деления барабана окулярного микрометра. – Определение цены деления уровня.}

Из воспоминаний О. Литман Был июнь-июль. Во дворике университетской обсерватории все цвело. В обсерваторском домике Александр Васильевич проводил с нами перед началом практики дневные занятия. Перво-наперво он строго приказал хронометр никогда не называть часами, как это делают некоторые, брюзгливо заметил он. "И уж боже упаси вас играть с хронометром в футбол! ", – гневно добавил он. Имя человека, когда-то разбившего хронометр, вспоминается как имя Герострата, сжегшего храм Артемиды... Затем он привел несколько случаев безобразного отношения к хронометру предыдущих студентов и назвал фамилию Лубышева Бори (через несколько лет я познакомилась с Борей Лубышевым в отделе радиоастрономии Пулковской обсерватории, куда он приехал учиться в аспирантуру из Иркутска, где и работает ныне после защиты диссертации). Через несколько недель мы сдавали Ал. Вас. какой-то промежуточный зачет. Он вдруг меня строго спросил: "Каким прибором сличается время?". Мгновенно я вспомнила запрет, т. е. как нельзя называть, но в панике никак не могла вспомнить нужное слово. И вдруг я выпалила: "Будильником!". Ал. Вас. закрутился вокруг самого себя и на какое-то мгновение лишился дара речи. Затем он что-то зашипел и бросился к себе наверх. Но вскоре он вернулся и все-таки поставил мне зачет. Он ко мне очень тепло относился – и тогда, и после окончания университета, когда нам приходилось случайно встречаться. Однажды пропал хронометр! Все на месте, все студенты на месте, а одного хронометра нет! Обыскали все и в домике, и на улице. Нет!!! Ал. Вас. так расстроился, что понуро, что-то ворча, ушел к себе наверх. Мы тоже притихли – ведь не просто хронометр, а тринадцатибойщик. Тут приходит Нина Виноградова и осторожно осведомляется, что стряслось и почему мы такие перепуганные. Узнав о пропаже (тринадцатибойщик-то единственный), Нинка поднимает высоченный тубус от осциллографа, а под ним наша дорогая пропажа! "Я сигналы принимала, а он тикал, мне мешал, ну, я его и накрыла". Все ожили.
Разогнал бы ветер тучи Разогнал бы ветер тучи. Было б небо. Было б лучше. Было б можно наблюдать. А потом и дни и ночи – Ошибаться нет уж мочи – Вновь широты вычислять. Что-то сердце жалобно заекало: Сосчитал работку я к утру. К вечеру вторую доработаю, А потом, наверное, помру. А. Шнейвайс		Есть тихий домик... Есть тихий домик за Невой, Мы часто там бывали. Уж много лет в нем день за днем Хронометры стучали. А там, где в небо свод раскрыт, На каменных причалах Давно стоят Теодолит, АУ-пять-пять и Бамберг. Зимою редко кто зайдет Спросить у них совета Насчет широт, насчет долгот Мест северного света. Никто не тронет за винты Старательной рукою. Они пыльны, они грустны, Зато они в покое. Но лишь экзаменов пора Уйдет в воспоминанье, Здесь смех и шум, и суета, И слезы, и стенанья. Здесь будут небо проклинать За ясно и за тучи, И арифмометром трещать, Как трактором могучим. Здесь будет ночью ясный день, А днем уж день неясный. Здесь будет выть и плакать лень Симфонией напрасной... Есть тихий домик за Невой, Мы часто там бывали. Десятки лет в нем день за днем Хронометры стучали. И там, где в небо свод раскрыт, На каменных причалах Давно стоят Теодолит АУ-пять-пять и Бамберг. А. Шнейвайс