        |
|
|
|
За солнцем на "край света" Из статьи М. Блехмана, А. Вагина "Вокруг света", N12, 1963} Мы, киногруппа Московской киностудии научно-популярных фильмов, получили задание – снять материал о солнечном затмении на острове Симушир для фильма "МГСС" (Международный год спокойного Солнца). ...Вот и палатки комплексной научной экспедиции. В одной – точнейшие электронные приборы и самописцы, в другой – два двигателя. А рядом с палатками устремили зеркала антенн в сторону восхода три радиотелескопа. Объем работ у ученых огромный. Казалось бы, зачем ехать на край земли, ведь существуют же в обсерваториях особые, так называемые незатменные, коронографы – приборы, с помощью которых можно создать искусственное солнечное затмение и наблюдать его сколько угодно. Но нам объяснили, что этот прибор, к сожалению, не может заменить "реального" затмения. Дело в том, что в оптику коронографа все же попадает рассеянный свет. Именно поэтому ученые используют любую возможность, чтобы произвести наблюдения естественного солнечного затмения, независимо от того, где оно будет наблюдаться, – под Ленинградом или на Курилах. В данном случае тень Луны "пробегала" через Канаду, Тихий океан, Японию, Курилы, Сахалин и Камчатку. Причем на территории СССР полная фаза должна была наблюдаться с острова Симушир в течение 32-37 секунд. Наступила ночь на 21 июля. В 5 часов 19 минут произойдет первый контакт солнечного и лунного дисков, и мы должны будем начать съемку фаз солнечного затмения. В четыре утра, выглянув из палатки, мы увидели безрадостную картину. Густая река тумана переползала через перешеек Косточко с Охотского моря в Тихий океан и разливалась, растворялась в водах океана. Пошел дождь. Время приближалось к расчетному... Но тут-то и произошло уже почти нежданное. Стих ветер. Прекратился дождь. Туман опустился ниже нашего лагеря. Открылись бескрайние голубые просторы Тихого океана. Заалел горизонт. Из-за гребня мыса, врезавшегося острым клином в океан, показался краешек Солнца. От него по воде резво побежала золотистая дорожка. Все выше и выше над гребнем подымалось Солнце. Только через темные очки удается рассмотреть в правой верхней части светила маленькую оспинку. Будто кто-то надкусил кусочек. С каждой секундой "оспинка" растет. Солнечный диск превращается в серп, который становится все уже. И, наконец, в 6 часов 15 минут 8 секунд диск Луны полностью закрыл диск Солнца. Вокруг темного круга Луны засияла корона. На темном небе выступили звезды. Ни дуновения ветерка. Наконец показался край Солнца в правой верхней части. Край рваный, лохматый, так как видно его через пики лунных гор (астрономы называют этот эффект – "четки Бейли"). Становилось все светлее. Снова побежала по воде солнечная дорожка, подул ветерок с Тихого океана, а вместе с ним двинулся по проторенной дороге в обратный путь туман. На этот раз с Тихого океана в Охотское море. Но нам он был уже не страшен. Счастливые, потрясенные зрелищем, мы снимали последние кадры. Как же оценивают сами ученые результаты своих наблюдений? ...Доктора физико-математических наук, профессора ЛГУ В.В. Шаронова интересовал самый внешний слой атмосферы Солнца – солнечная корона. Профессор Шаронов – своеобразный чемпион мира. Ему посчастливилось семь раз наблюдать полную фазу солнечного затмения – больше, чем кому-либо из ученых в мире. В этот раз за тридцать шесть секунд полной фазы Всеволод Васильевич успел сделать пять "отсчетов" – то есть пять раз навести фотометр на Солнце и произвести измерения. Это была очень трудная работа. Но ученый доволен. Цвет короны будет определен вполне надежно. Группа Шаронова изучала цвет солнечной короны (Примечание: группа состояла из Наталии Граборовой, прибывшей на Симушир в составе радиоастрономической группы и прикомандированной к Всеволоду Васильевичу. На эти кадровые перестановки косвенным образом повлияли неоднократные пересечения Наташей границ секретных зон, о чем ни она, ни ее любознательные спутники не догадывались. Пересечения совершались в нерабочее время с целью знакомства с ближайшими вулканами. Остальные нарушители отделались только выговорами по экспедиции. Одним из приятных последствий этой карательной меры явилось то, что Наташа попала в компанию оптиков, которые со своей не очень, по сравнению с радиотелескопами, громоздкой аппаратурой залезли по склону вулкана настолько высоко, насколько им это позволила их спортивная подготовка, и смогли увидеть затмение полностью во всем его великолепии. Каково было видеть сверху клочья тумана, ползущие прямо через площадку радиоастрономов, которые якобы не печалились – оставим это психоаналитикам. Второе, более отдаленное приятное последствие – приглашение, полученное студенткой III курса Наталией Граборовой от профессора А.П. Молчанова, принять участие в экспедиции по наблюдению частного солнечного затмения на Северном Кавказе 20 мая 1965 года. В ответ на радостное удивление профессор, благожелательно посмеиваясь, сказал: "За одного битого двух небитых дают"... Телешоу-63 с моим участием Из воспоминаний О.П. Быкова После сдачи первой сессии, которая далась мне нелегко и была отмечена обилием троек, я стал чувствовать себя более уверенно и даже не без гордости – все-таки студент мат-меха. Мне захотелось восстановить связи со школьными друзьями, которые к тому времени, пока я учился в техникуме и служил в армии, уже закончили свои институты. Наверное, именно поэтому из этой затеи ничего не получилось, мы оказались в разных житейских плоскостях. Но зато теперь я смог навестить свою 317-ю школу, которую закончил в 1956 году и где еще хорошо помнили мой московский провал – попытку поступления в Московский Институт Международных Отношений (и-МИМО), затем Топографический техникум и службу в армии. Мои школьные учителя всегда считали, что я достоин лучшей участи, и теперь их уверенность могла реализоваться, хотя и с запозданием. Вероятно, одно из таких посещений школы и привело меня на студию Ленинградского телевидения, в передачу "Мое призвание", где несколько взрослых в прямом эфире должны были беседовать со старшеклассниками на вышеназванную тему. Я был, по-видимому, нужен этой передаче как связующее звено между двумя поколениями. "Старших" представляли заслуженный железнодорожник, машинист первого поезда, пришедшего в Ленинград сразу после прорыва блокады, В.Н. Елисеев (точное имя-отчество я уже не помню) и главный врач поликлиники Университета Анна Семеновна Вольпе – женщина, удивлявшая своей эмоциональностью и архисоветской правильностью. Среднее поколение ярко представлял молодой кандидат биологических наук Эдик Слепян – увлеченный, быстрый, темпераментный. Мне по сценарию досталась роль человека, долго и мучительно искавшего свой путь и пришедшего – через "огни, воды и медные трубы" – в Университет для получения высшей квалификации по специальности, найденной случайно. Я согласился сразу, поскольку даже просто побывать на телевидении тогда было интересно, а уж получится что-либо для передачи – это посмотрим. В феврале 1963 года начались сборы-репетиции, сперва одних взрослых участников, потом с детьми, потом все сдали письменные тексты своих выступлений в редакцию, где их утвердили и вернули обратно для заучивания и последующего воспроизведения в телеэфире во время "живой и непосредственной беседы" со старшеклассниками. Все так и было, видеозаписи тогда еще не имелось, а передача шла в марте в прямом эфире, и наверное, успела надоесть участникам еще в репетиционный период. Я помню только яркий, облепляюще горячий свет юпитеров, огромное волнение от большой значимости момента, не помешавшее мне высказаться согласно сценарию и утвержденному тексту.
Вот это выступление, сохранившееся у меня в бумагах того времени. Олег Быков (студент). Главное – и с этим, наверное, каждый согласится – не кем человек будет, а каким он будет. Правда, эти вещи взаимосвязаны, но сначала человек, а уже потом рабочий, инженер, агроном или артист. Я думаю, что такое огромное понятие, трудноопределимое, емкое и разное для каждого, как счастье, безусловно, включает в себя то, что мы называем "найти себя". Еще шесть-семь лет назад я был в вашем возрасте и положении, то есть мучился над вопросом: "Как жить дальше ?" Какой-то одной цели, к которой бы стремился сразу, у меня, как и у многих, не было. Хотелось всего. Попытался я поступить в институт – не попал. Это был большой удар для меня. Я поступил в Топографический техникум и думал, что это – настоящее падение. Но вышло иначе. У меня появился и развился интерес к тому делу, к которому меня готовили в техникуме. Захотелось походить, поездить по просторам Родины, почувствовать самому многое из того, о чем только читал. И я по распределению поехал в Якутию – самое далекое место работы из предложенных. Там, уже работая, я по-настоящему полюбил свою профессию. Теперь я поступил в ЛГУ и учусь на первом курсе мат-меха, где в числе многих есть и специализация по геодезии. И я хотел бы рассказать, как это получилось, почему я окончательно и бесповоротно решил стать геодезистом. Конечно, главное вы уже, видимо, поняли: чем больше я работал по своей приобретенной специальности – сперва в Якутии, а потом в армии, куда меня призвали в 1959 году и где я тоже работал в военно-топографической области, – тем больше убеждался, что это мое дело, это мое место и без этого я уже не смогу ни сейчас, ни потом. Для меня это не высокие слова на заданную тему, это истина. Попробую вам разъяснить это. Я не случайно говорю о геодезии как о первой из наук о Земле – планете, на которой мы живем. Потому что геологи, аттестованные везде и всюду как первопроходцы, первооткрыватели и вообще люди, издавна несущие тягостное и сладкое бремя славы, сами-то не столь объективны, как того можно было бы ожидать. Ведь ни один геолог, отправляясь в поиск, не идет в тайгу или тундру, в пустыню или в горы без топографической карты, то есть он идет следом за геодезистом и топографом, которые до него (или вместе с ним) были в этих местах, как бы дики и труднодоступны они ни были, и составили карту местности. Значит, топограф и геодезист – вот кто, по-моему, истинные первопроходцы. Недаром же топографов называют художниками Земли. Итак, возможность многое узнать и увидеть, посмотреть на мир и на людей и – главное – узнать себя, испытать себя в тех трудных, нечеловеческих условиях, в которых работают мои геодезические братья. Знаете, например, что значит уехать из города, такого, как Ленинград, уехать от цивилизации в марте-апреле и вернуться в октябре-ноябре? Уехать в тайгу или тундру, где до тебя, прямо скажем, не ступала нога человека, а если и ступала, то один раз, и след ее давно потерян, и только тайга, тайга и тайга вокруг, величественная и грозная, радостная и мрачная, по которой вместе с тобой идут еще двое-трое людей, которых ты за лето узнаешь до самых мельчайших подробностей; когда на сто километров вокруг нет никого и ничего, кроме хозяев тайги – медведей, как их принято называть. Да, все это очень трудно, и надо все это здорово любить, иначе не выдержишь, заноешь. Если мы иногда бессознательно говорим о преодолении трудностей на каждом шагу, то мои товарищи знают это конкретно, а не абстрактно. Вот идешь по болоту, а сверху дождь, и все промокло, а за спиной тяжелый инструмент, и идешь не к теплому дому, а работать на пункт, где придется еще ставить палатку и готовить на костре ужин... Зато знакомо им и чувство удовлетворенности, гордости, которые появляются потом, когда остаются позади все невзгоды и неурядицы трудного полевого сезона, когда возвращаешься домой и можешь вспомнить, где ты был человеком, а где вел себя не лучшим образом. Романтика – это свойство души, а жизнь хороша еще и преодоленными тобой трудностями. И те, кто не убегает после первых трепок, те, кто остается после десятых, навсегда будут верны себе и делу. Может, конечно, случиться, что человек найдет что-нибудь лучше, реже – глубже. Так что ищите свое, ребята. (А если поиски несколько затянутся, помните хорошую английскую поговорку: "Если не можешь делать то, что тебе нравится, пусть тебе нравится то, что ты делаешь".) Такова была машинописная версия моего монолога. Правда, английскую пословицу цензура не пропустила и вычеркнула, но я часто проговаривал ее на репетициях с ребятами. Может быть, я даже нарушил сценарный текст и закончил свое выступление именно так, но этого твердо я не помню. Во всяком случае, передача прошла с успехом, никто не ругал меня – ни родственники, ни знакомые, ни редактриссы телевидения. (Сейчас выясняется, что я сказал о моем выступлении Вене Витязеву, и он даже смотрел его по телевизору у своей тетушки.) Мой старый друг Воронов, который был тогда тоже первокурсником – на факультете журналистики, снял своим фотоаппаратом телевизионные картинки нашего шоу и сразу сделал фотокарточки, которые сохранились в виде этакого клееного немого фильма. Что касается участников передачи, то жизнь А.С. Вольпе закончилась трагически, о чем впоследствии, где-то в конце семидесятых, я узнал из нашей "Вечерки", в которой работал В. Воронов. Оказалось, что очень правильно и по-советски воспитанная Анна Семеновна после мучительных терзаний по поводу отъезда своего сына из СССР (не сумела воспитать !) все-таки выехала к нему в США по его горячим просьбам, но жизнь там у нее не сложилась. Она была вынуждена работать медсестрой – сиделкой у какой-то тамошней богатой парализованной старухи (это после видной должности главврача университетской поликлиники !), но не смогла все же адаптироваться и попросилась обратно в Союз. Но тогда всем подряд с первого раза отказывали автоматически, она этого не знала и – по получении отказа – наложила на себя руки. В.Н. Елисеева я видел еще в нескольких передачах к юбилейным блокадным годовщинам, а Эдик Слепян стал вскоре доктором наук и успешно печатается и выступает до сих пор. Я тоже не сохранил верности своей первой – геодезической – любви, хотя каждый летний сезон после сдачи экзаменов стремился попасть не на целину или студенческие стройки, а в какие-нибудь геодезические экспедиции с использованием моего первого диплома. Но все же в итоге я был "оставлен в Университете для подготовки к профессорскому званию" именно по линии геодезии, но на новом ее витке: геодезии спутниковой или космической. К тому же, в первые три года работы в АО ЛГУ мне позволено было ездить в северные края на астрономические определения широт, долгот и азимутов (не столько по науке, сколько в интересах удлинения тощего Универси- тетского рубля) от Северо-Западного аэрогеодезического предприятия и даже брать с собой в качестве помощников наших астрофизиков-аспирантов Володю и Веню, а также других сотрудников мат-меха, желавших прокатиться в тьмутаракань за государственный счет. Но потом тема моих первых научных исследований, связанная с применением фильтров для гашения поляризованной составляющей арктического неба при полевых астрономических наблюдениях, не вполне благополучно завершилась (едва не уволили!), и мои обязательные выезды по весне в отдаленные районы страны прекратились с 1971 года. Свет далеких звезд В. Осинский, Г. Сысоев, "Ленинградская правда" Недавно нам довелось побывать в гостях у астрофизиков в обсерватории Ленинградского университета, которая находится на склоне горы Арагац. ... Южная ночь. Прозрачен морозный горный воздух. Над головой висят огромные звезды. А под ногами – тоже звезды. Это рассыпала свои огни армянская столица. Прямо перед нами силуэтом вырисовывается громада Арарата. Светлой пунктирной линией тянутся по склону современные, из бетона и стекла, здания обсерватории. А между ними затемненные башни для наблюдений. Они возвышаются, словно кованые серебром шлемы древних воинов с забралом спереди, с гребнем на затылке. Поворотом штурвала медленно отодвигается забрало, откидывается рычагом нижняя створка. Сквозь прямоугольную щель в темноту под купол заглянуло небо. Вращая маленькое колесо с ручкой, можно поворачивать весь верх башни с куполом и площадкой. Теперь щель сориентирована на нужную часть неба. Надо не забыть включить часовой механизм: ведь Земля вращается, и звезды постепенно уйдут из поля зрения. Окидываем взглядом небо. Созвездие Лебедь. А этот неровный четырехугольник – созвездие Пегаса. Неподалеку другое – Вульпекула, что значит Лисичка. Перемещая телескоп, молодой астрофизик Ирина Левошкина наводит его на созвездие, сначала прицеливаясь вдоль трубы телескопа, по стволу, как сказали бы артиллеристы. Затем ловит звезду оптикой. Это не очень просто. Чтобы найти лучшее положение, приходится и приседать двадцать раз, и привставать на цыпочках, и даже растянуться на полу, заглядывая в окуляр. Надо поместить звезду точно в центр скрещения волосяных нитей в окуляре (в газете было в объективе. Тут уж не оторвешь глаз от окуляра, а телескоп приходится перемещать с помощью дистанционного управления – так будет точнее. Астрономы теперь чаще фотографируют звезды, чем наблюдают их непосредственно. Закладывают фотопластинку и идут пить чай, ибо выдержка – несколько часов. Чай, конечно, для красного словца. Астрономам нужно постоянно следить за работой сложной электронной аппаратуры. Световые сигналы, уловленные нашим телескопом, поступают на ФЭУ – фотоэлектронный умножитель. Он увеличивает, усиливает "голос" звезды Зет созвездия Вульпекула, передает ее движение стрелке самописца. Самописец вычерчивает на графике кривую поляризационных колебаний. Именно поляризованным, направленным светом и интересна Зет Вульпекула. Исследованием явления поляризации заняты многие астрономы. Наблюдение этой звезды, как и целого ряда других звезд из созвездий Кассиопеи, Стрельца – тех, у которых замечена поляризация, позволит получить и со временем объяснить причины этого явления. Освещенные лишь шкалой самописца, у приборов работают научные сотрудники Тамара Полякова и Сергей Гуткевич. Они ведут наблюдения звезд с поляризованным светом, применяя в исследовании методы трехцветной фотометрии, калориметрии – ведь цвет звезды расскажет о ее температуре. Белая и голубая – самая горячая, желтая и красная – похолоднее. Астрофизики изучают строение и физические свойства небесных тел, их химический состав и состояние атмосфер планет, звезд и Солнца. Интересует их перемещение частиц материи в межзвездном пространстве, а также источники звездной энергии. Карта неба, испещренная линиями и точками мириад звезд, таит в себе еще много загадок. Загадочен свет далеких туманностей. Природа их света подобна свечению газа в трубке лампы дневного света или неоновой рекламы. Там газы ионизируются и светятся под действием тока. Скопления же газов в межзвездном пространстве ионизируются и светятся под действием соседней звезды. А вот туманность Омега светится и довольно интенсивно, несмотря на то, что нет поблизости звезды, способной вызывать свечение такой силы. Значит, она еще не открыта. Значит, надо искать такую звезду или найти другой источник энергии, другое объяснение яркому свечению туманности. Этой проблемой занимается в обсерватории Александр Щербаков. Он делает десятки, сотни снимков – фотопортретов Омеги. Даже отрицательный результат важен, ибо это значит, что путь выбран неверно. Другой астрофизик не повторит твоей ошибки, пойдет по иному пути. ...Светлеет небо, растворилась в нем снежная шапка Арарата, постепенно бледнеют и пропадают звезды. Через час-полтора взойдет Солнце, и тогда можно будет скинуть неуклюжие, но теплые постовые тулупы. Ночь в горах холодна и морозна, а отапливать башни нельзя, так как температурные колебания нарушают тончайшую оптику. Заканчивается обычная рабочая ночь на астрономическом посту. Жизнь в обсерватории затихает до вечера, когда небосвод вновь озарится мерцанием далеких голубых звезд. С небом "на ты" А. Летунова, "Ленинградский Университет", 21.04.1967 г. Капризный апрель щедро рассыпает солнечные лучи, а они такие ласковые и теплые. Плотно сомкнуты щели куполов, в молчаливом раздумье стоят приборы – в Пулковской обсерватории выходной день, и только в маленькой полуподвальной комнате склонились над приборами две девушки. Каждое утро приезжают в обсерваторию Лена Колерова и Люда Ившина, а домой их провожают звезды. Девушкам надо спешить. От успеха их дипломной работы зависит, будет ли найдена та загадочная ошибка, которая задерживает обработку данных, полученных в течение четырех лет в Чили. На современном уровне развития астрономических наук ясно ощущается нехватка данных звездных положений для южного полушария. Чтобы восполнить этот пробел, шесть лет назад в Чили, недалеко от Сантьяго, была построена астрономическая станция Пулковской обсерватории. На ленинградском оптико-механическом объединении специально для этой обсерватории был построен фотографический вертикальный круг конструкции М.С. Зверева. Отличительной особенностью инструмента являются стеклянные круги, которые дадут возможность повысить точность исследований. После четырех лет наблюдений предполагаемая точность не была достигнута, поэтому было предпринято тщательное изучение инструмента. Особое внимание обращается на исследование ошибок самих кругов, что и является дипломной работой Люды и Лены. В полумраке комнаты напряженно мигают лампы фотоэлектрической машины, на экране осциллографа змейкой пробегает огненная капля. Люда внимательно исследует ошибки делений фотографического вертикального круга, рядом Лена на счетной машине обрабатывает результаты измерений. Тихо... |
